Что такое книги-бестселлеры

Перед каждым автором рано или поздно встает вопрос: а ради чего он, собственно, пишет? Чтобы потешить тщеславие? Ради денег? Ради возможности делиться с читателями важными идеями? Есть писатели, которые утверждают, что их не интересует все вышеперечисленное. Но для большинства авторов книга — не только повод поговорить с самим собой; ему надо достучаться до максимального количества читателей, то есть создать бестселлер. Слово С.В. Прангишвили, много лет проработавшему главным редактором в издательстве "Рипол-Классик": Понятие “бестселлер” очень аморфное. В Великобритании и Франции это 4 тысячи экземпляров, реализованных в течение одной недели. В США и Канаде — 5-10 тысяч. У нас подобные показатели практически недостижимы, поэтому бестселлерами в России называют все что угодно. О миллионных тиражах отдельной книги отдельного автора тоже говорить не приходится, поэтому 40-50 тысяч проданных экземпляров (не за неделю, а всего) — это уже очень хорошо, а все, что больше 100 тысяч — хорошо и подавно. Иногда бестселлерами у нас называют книги, отпечатанные большими тиражами, хотя цифры в выходных данных далеко не всегда указываются корректно. Но от перестановки слагаемых сумма, как известно, не меняется. Совершенно иная ситуация с бестселлерами мировыми. В последние годы появилось не менее двадцати писателей, реализованные тиражи которых за период с 2000 по 2009 г. превысили 10 миллионов экземпляров. К примеру можем взять Дэна Брауна, чей роман “Код да Винчи” с 2003 года разошелся тиражом более 80 миллионов. Понятно, что эти цифры в России совершенно недостижимы (ну не говорит 1 миллиард человек на русском!), но никаких комплексов это вызывать не должно. Важнейшим для России является не только контент и личность автора, которые чрезвычайно, первостепенно важны, но и готовность, умение и желание издательства работать с книгой. Бестселлером книга может стать в двух случаях: а) сотрудники издательства делают ставку на то или иное произведение, продвигают его по своим каналам, и в результате оно успешно распродается; б) книга "выстреливает" сама по себе (такое тоже бывает — но крайне редко). Рукопись с потенциалом бестселлера обладает следующими свойствами: • Тема должна быть востребованной; • Уровень исполнения — достойным; • Целевая аудитория — понятной. Наличие козыря, который позволит выделить книгу из числа других, строго обязательно. За качественным текстом должен стоять интересный автор. Пусть он будет политиком, путешественником, известным блоггером... Быть медиа-персоной желательно, но необязательно, главное, чтобы в авторе была изюминка. Созданием своего я, легенды, позиции в обществе должен заниматься сам автор — причем не после публикации книги, а намного раньше. Он не сможет сразу собрать большую аудиторию и объявить ей: Завтра выходит мое бессмертное произведение — занимайте очередь. Аудитория писателя нарабатывается месяцами, а чаще — годами. Книги очень быстро перестают быть новинками: если роман вышел в апреле, то в октябре это уже старье. А СМИ не освещают выход старья. Зато сам автор не устаревает. Так что гораздо эффективнее раскручивать не отдельную книгу, а себя как бренд. Бренд писателя Чтобы выстроить свой бренд — то есть разобраться, что вы из себя представляете, чего хотите добиться и в каком амплуа будете выступать, — надо ответить на несколько важных вопросов: 1. Опишите, чем именно вы занимаетесь? С каким родом деятельности вас должны ассоциировать окружающие? 2. Для кого вы стараетесь? Кто те люди, кому вы хотите что-то дать? 3. Ради чего вы стараетесь — перечислите то, что вы сами получаете от своей работы. 4. Дайте четкое определение: кто вы? В качестве тренировки можно описать известных людей или персонажей: например, Арнольд Шварцнеггер — крутой парень, Айболит — добрый доктор, Ксюша Собчак — светская львица. Акцент надо делать на профессиональные или личные качества. 5. Вы новатор или консерватор? В зависимости от ответа на этот вопрос будет формироваться вся ваша дальнейшая деятельность: вы будете либо защищать традиции, либо искать новые пути. 6. Какие у вас конкурентные преимущества? Здесь надо указать не положительные качества вроде добрый, милый и не храплю по ночам, а то, что позволяет вам выделяться из общей массы. 7. Какие у вас недостатки? Что может помешать окружающим воспринимать вас так, как надо? 8. Кто ваши враги? Бренд — это всегда шоу, соревнование, драма, поэтому без врагов не обойтись. Врагом может быть все, что угодно: система, человек, общественные вкусы, политика партии, даже идея без врагов не обойтись. Главное, чтобы ваше дело было правое: вы сами должны придерживаться этических норм. Исключение: бренд старухи Шапокляк и работа на соответствующую публику. Совет Однажды выбрав образ, не размывайте его без крайней необходимости. Люди выбирают бренд потому, что он минимизирует риск получить не то. Что такое раскрутка книги? Раскрутка книги сводится к следующему: • Реклама — издательство или автор платят за размещение информации о книге в СМИ. Минус рекламы — она стоит очень дорого и чаще всего прибыль от нее не окупает расходов. • Промоушен — это скидки оптовикам, выкладка в книжных магазинах, а также действия, предпринимаемые торговцами для раскрутки книги за счет издателей. Обычно речь идет о взаимозачете: издательство бесплатно поставляет продукцию на такую-то сумму при условии, что продавцы будут усиленно продвигать того или иного автора. Минусы промоушена — слишком большая конкуренция; к тому же окупить затраты тоже не всегда удается. • Паблисити — упоминание книги и/или автора в СМИ. Это самый эффективный по результатам, самый дешевый и самый сложный способ раскрутки. Кроме того, он требует колоссальных временных затрат — причем не столько со стороны издательства, сколько со стороны автора. Чтобы успешно заниматься паблисити, нужно присутствовать в интернете (иметь блог и/или сайт с интересным контентом) и регулярно контактировать со СМИ. Эта фоновая поддержка бренда работает точно так же, как реклама кока-колы на щитах вдоль дороги. Когда мы ее видим, мы не бежим покупать очередную бутылку. Нам просто напоминают, что кока-кола существует и с ней все в порядке. Убери фоновую рекламу и бренд исчезнет: у людей возникнет ощущение, что с фирмой что-то не так. Одним словом, присутствие — это очень важно. Раскрутка за свои деньги Если средства позволяют, то можно прийти в издательство со своими деньгами на раскрутку. Формы сотрудничества могут быть такими: • Издательство оплачивает производство книги, запускает ее в торговые сети, а автор покрывает расходы на рекламу (полностью или частично). Прибыль делится по принципу прогрессирующего роялти: т.е. чем выше тираж, тем больший процент получает автор. Этот вариант применяется, когда текст более-менее приличный, а тема — востребована. • Автор оплачивает весь проект — от корректуры до рецензий в СМИ. Прибыль идет автору за вычетом издержек на публикацию, логистику и рекламу. Если текст совсем слабый, то крупные издатели вряд ли возьмутся за него даже на таких условиях: для них потеря репутации обойдется дороже. Оптовикам нельзя подсовывать очевидный неликвид — сколько бы ни заплатил тщеславный автор. Писатель может нанять пиарщиков со стороны, либо воспользоваться услугами PR-отдела издательства. Однако надо помнить, что автору вообще, а богатому автору в особенности, крайне сложно дать адекватную оценку своему произведению. Ведь состоятельный бизнесмен привык думать о себе как о победителе, которому любое дело по плечу. Увы, литературу нахрапом не возьмешь. В раскрутку можно вложить десятки тысяч долларов, повесить плакаты на каждом углу, а книга все равно не пойдет. Нередко попытки купить писательскую славу заканчиваются так: Пока идет реклама (т.е. пока автор тратит деньги), книга продается. Вдохновленный успехом автор пишет второй роман, но он расходится из рук вон плохо. А все потому, что и первое произведение было не ахти: читателей, которые изначально поверили рекламе, уже не проведешь. Прибыль, полученная от продаж, не покрывает затрат на раскрутку, а автор получает такую "славу", что ему еще долго придется презрительно пожимать плечами: "Да мне плевать на мнение завистников, которые ничего не понимают в искусстве!"

13 советов от Чака Паланика

3 советов от Чака Паланика. Двадцать лет назад я прогуливался с подругой в центре Портленда под самое рождество. Большие магазины: «Meier and Frank»… «Fredrick and Nelson»… «Nordstroms»… их огромные панорамные окна были оформлены просто и довольно мило: одетые манекены или бутылочки с парфюмом на фальшивом снегу. Но витрины «J.J. Newberry's», черт, они были плотно набиты куклами и мишурой, шпателями и наборами отверток, и подушками, и пылесосами, пластмассовыми вешалками, хомячками*, шелковыми цветами, конфетами – ну, вы представляете. На каждом из сотен разнообразных товаров был сморщенный ценник из красного картона. И проходя мимо, моя подруга Лори, сказала, бросив долгий взгляд: «Видимо, их философия дизайна витрин примерно такова: если витрина смотрится не очень хорошо, просто положите больше вещей». Она сказала подходящие слова в подходящий момент**, и я помню их спустя два десятка лет, потому что мне стало смешно. Те другие, красивые витрины… Я уверен, они были стильные и сделаны со вкусом, но я совсем не помню, как они выглядели. В этом эссе моя цель – положить побольше. Собрать вместе несколько идей на манер рождественской распродажи, с надеждой, что что-нибудь окажется полезным. Как если бы пакуя коробки с подарками для читателей, я положил бы внутрь конфеты и белочку, и книгу и несколько игрушек и ожерелье, в надежде что это многообразие сможет гарантировать: что-то окажется абсолютно глупым, но что-то, может быть, идеально подойдет. Номер Один: Два года назад, когда я написал первое из своих эссе, речь в нем шла о моем писательском методе «таймера для варки яиц». Вы никогда не видели это эссе, но вот метод: когда вам не хочется писать, заведите таймер на час (или полчаса) и садитесь писать, до тех пор, пока не сработает таймер. Если вы все еще не хотите писать – вы свободны на час. Но обычно к тому моменту как зазвонит таймер, вы уже так увлечены работой, так наслаждаетесь этим делом, что вряд ли оторветесь. Вместо таймера для яиц можно загрузить белье в стиральную машину или сушилку и использовать время работы прибора как таймер. Чередуя вдумчивый писательский труд с простой стиркой белья или мытьем посуды, вы получите необходимые перерывы для появления новых мыслей и идей. Если вы не знаете, что случится в вашей истории дальше… уберитесь в ванной. Поменяйте постельное белье. Ради Христа, протрите пыль на компьютере. Идея появится. Номер Два: Ваши читатели умнее, чем вы себе представляете. Не бойтесь экспериментировать с формой истории и перемещениями во времени. Моя личная теория заключается в том, что новые читатели презирают*** большинство книг не потому, что они невежественнее читателей прошлого, а потому что они умнее. Кино сделало нас очень искушенными в выборе интересных историй. И вашу аудиторию куда сложней шокировать, чем вам может показаться. Номер Три: Перед тем как приниматься писать сцену, обдумайте ее хорошенько, чтобы знать наверняка ее назначение. Какие более ранние события эта сцена затронет? И что она подготовит для следующих сцен? Как эта сцена поддерживает сюжет? Пока вы работаете, водите, занимаетесь – не выпускайте этот вопрос из головы. Делайте пометки, если рождаются идеи. И только когда вы определились со «скелетом», костяком сцены – садитесь и пишите. Не подходите к скучному пыльному компьютеру до тех пор, пока что-то не появится в голове. И не давайте читателю с трудом корпеть над сценой, в которой не происходит ничего или почти ничего. Номер Четыре: Удивите себя. Если вы заведете сюжет – или позволите ему увлечь вас – в направлении, которое вас поразит, тогда вы сможете удивить читателя. Если вы сами можете предугадать хорошо спланированный неожиданный поворот, есть шанс, что искушенный читатель тоже сумеет. Номер Пять: Если вы застряли, вернитесь и прочтите более ранние события, в поисках брошенных персонажей или деталей, которые вы можете воскресить как «спрятанный револьвер»****. Заканчивая «Бойцовский клуб», я не знал что делать со зданием. Но, перечитав первую сцену, я нашел позабытое замечание, о том, что можно смешивать нитроглицерин и парафин и о том, что это был ненадежный способ для изготовления взрывчатки.***** Это глупое отклонение от темы (…парафин никогда не работал на меня…) помогло «спрятанному револьверу» воскреснуть под конец и спасти мою писательскую задницу. Номер Шесть: Используйте писательство как предлог, для того чтобы устраивать вечеринки каждую неделю, даже если вы назовете эту вечеринку «семинар». Время, что вы сможете провести среди других людей, которые ценят и поддерживают писательский труд, сбалансирует те часы, что вы проводите в одиночестве за творчеством. Даже если однажды вы продадите свою работу, никакое количество денег не компенсирует вам времени, проведенного в одиночестве. Так что берете свою «зарплату» вперед, используйте писательский труд как предлог побыть среди людей. Поверьте, обернувшись назад в конце жизни, вы вряд ли будете «смаковать» моменты, проведенные в одиночестве. Номер Семь: Позвольте себе быть Не Знающим. Это совет прошел через сотни известных людей, через Tom Spanbauer ко мне, а теперь – к вам. Чем дольше вы позволяете истории принимать форму, тем лучше получится история под конец. Не спешите и не притягивайте за уши конец рассказа или книги. Все что вам нужно знать – это следующая сцена или несколько сцен. Вы не обязаны знать каждый момент до конца, в действительности, если вы будете знать это, вам будет адски скучно писать. Номер Восемь: Если вам будет не хватать свободы, набросок за наброском, меняйте имена героев. Герои нереальны, и они – не вы. Произвольно меняя их имена, вы отдалитесь на нужную дистанцию, чтобы вымучить, «родить» персонажа. Или даже удалите одного, если это как раз то, чего не хватает рассказу. Номер Девять: Есть три типа прямой речи. Я не уверен, правда ли это, но я слышал это на семинаре и мне показалось, что в этом есть доля истины. Описательная: — «Солнце взошло высоко». Инструктивная (побудительная или поучительная): — «Иди, не беги…». И экспрессивная (эмоциональная): — «О!». Большинство писателей обычно используют только одну или две из этих форм. Используйте все три, смешивайте их. Люди говорят так. Номер Десять: Пишите книгу, которую хотите прочесть. Номер Одиннадцать: Запаситесь фотографиями автора для обложки сейчас, пока вы молоды. И сохраните негативы и авторские права на эти фотографии. Номер Двенадцать: Пишите только о проблемах, которые вас действительно расстраивают. Только эти вещи заслуживают написания. Tom Spanbauer, в своем курсе «Опасное писательство» подчеркивает, что жизнь слишком драгоценна чтобы тратить ее на написание банальных, обыкновенных историй, к которым у вас нет личного отношения. Так много интересных вещей, о которых говорил Tom, но я немного помню только это: «the art of manumission» («искусство освобождения»), которое я не могу передать, но которое понял как осторожность, с которой ты проводишь читателя через события произведения. И «sous conversation», которое я понял как скрытое послание в очевидной истории. Так как мне не очень удобно объяснять понятия, которые я понял лишь на половину, Tom согласился написать книгу о своем семинаре и идеях, которым он учит. Рабочее название — «Дыра в сердце». Он планирует закончить черновик к июню 2006-ого, и опубликовать книгу в начале 2007-ого. Номер Тринадцать: Другая рождественская «оконная» история. Почти каждое утро я завтракаю в одной и той же закусочной, и этим утром мужчина украшал окна рождественскими рисунками. Снеговик. Снежинки. Колокольчики. Санта-Клаус. Он стоял снаружи на тротуаре, рисуя на морозе, с паром изо рта, меняя кисти и валики с разными красками. Внутри закусочной посетители и официанты смотрели, как он наносит на стекла огромных окон слои краски – красной, белой, голубой. Дождь над ним превратился в снег, падая боком по ветру. Волосы художника были разных оттенков серого, лицо дряблое и морщинистое, как джинсы на его тощей заднице. Меняя краски, он остановился отхлебнуть чего-то из бумажного стаканчика. Наблюдая за ним изнутри, завтракая яичницей и тостами кто-то сказал: — «Это печально». И добавил: «Наверное, это художник-неудачник. И в стаканчике, скорей всего, виски. Возможно, вся его студия завалена неудачными картинами и теперь, все чем он живет – рисование на окнах убогих ресторанов да на витринах бакалейных лавок. Как печально, печально, печально…» Художник продолжал наносить цвета. Сначала – все былым, как снег. Добавляя детали и краски. И я не заметил, когда это случилось, но в какой-то момент он исчез. Картинки были так ярки, они так здорово смотрелись на стекле, и цвета были так насыщенны, что художник ушел. Был ли он неудачник, или герой – он исчез, пропал куда-то, и все что мы видели, была его картина. _______________________________________________________________ * gerbils = gerbilles; песчанка, грызун ** в оригинале игра слов: the perfect comment at the perfect moment *** My personal theory is that younger readers distain = disdain, видимо опечатка **** Предположительна аналогия с ружьем, которое обязательно выстрелит, однако в устоявшихся идиомах мною ничего не найдено. ***** Здание, в котором мы находимся, исчезнет с лица земли через десять минут. Возьмите одну часть 98%-ной дымящей азотной кислоты, и смешайте с тремя частями концентрированной серной кислоты. Делать это надо на ледяной бане. Затем добавляйте глицерин по капле из глазной пипетки. Вы получили нитроглицерин. Я знаю это, потому что это знает Тайлер. Смешайте нитроглицерин с опилками, и вы получите отличный пластит. Некоторые предпочитают смешивать нитроглицерин с ватой и английской солью. Это тоже дает неплохой результат. А некоторые мешают нитру с парафином. Но при этом получается ненадежная взрывчатка. (перевод И.Кормильцева) Cвободный пересказ И.В.Резник © 2007

Советы писателю от будущего читателя

1). Начнём с грустного: помни, автор, как личность со всеми проблемами и заботами ты мне совершенно не интересен. Т.е. когда я стану твоим поклонником, я с радостью прочту о твоей судьбе, о твоих проблемах на работе, о том, что тебя не понимают. Мне будет интересно увидеть, что за человек стоит за любимыми произведениями. Но здесь и сейчас ты для меня лишь очередной автор очередной книги, от которой неясно чего ждать. Так что не стоит надеяться на моё снисхождение. Если тебе было трудно и очень хотелось поделиться мыслями, но ничего достойного не получилось, не обессудь, я забуду о тебе, возможно даже не дочитав книгу до конца. 2). Чаще всего первое, что я вижу в книге — это название. Позаботься о нём. Очередные «Меч и проклятье», «Тайна некроманта» и «Эльфийский чародей» меня не впечатлят. Я видел столько названий, что мой взгляд «замылился», я просто не замечаю подобной банальности. Будь оригинальней! В конце концов, помни о том, что инструментарий автора не исчерпывается самим текстом, название и эпиграф также могут иметь значение. С другой стороны даже самое простое название вроде «Камень» может меня привлечь, хотя бы отсутствием пафоса. 3). К слову про эпиграф, не нужно вставлять очередную цитату из «Арии» или вовсе из анекдота! Я рад, что ты любишь ту или иную группу, но это не делает подобную вставку более осмысленной. Попробуй подобрать действительно интересные слова, обратись к классикам — они это заслужили. Хороший эпиграф позволяет углубить произведение, добавить оттенков. Для примера, в книге Стругацких «Улитка на склоне» эпиграфы заставляют совершенно иначе взглянуть на концовку, переосмыслить её. 4). Не буду употреблять словосочетание «целевая аудитория», оно звучит уж слишком по коммерчески, но все же стоит определиться для кого ты пишешь. Всегда были и будут «глупые девочки» и «глупые мальчики» (независимо от возраста), готовые восхититься любым текстом. Лишь бы он удовлетворял их потребности: сильный герой, вспышки файерболов, прекраснолицые маги, сильно раздетые воительницы и прочее… Нужно просто понять для себя, хочешь ли ты подняться на серьёзный уровень или тебя устроит восхищение небольшой группки людей, которым в принципе почти безразличен твой уровень мастерства. Не раздражает и ладно! Мне, как читателю, автор, выбирающий второй вариант, не интересен. И не стоит рассчитывать, что я в этом одинок. 5). Вот мы и добрались до самого текста… Я вступаю в созданный тобой мир, ничего о нем не зная. Но это не значит, что мне нужно срочно, не менее чем на тридцати страницах, объяснить как произошла данная Вселенная, историю возникновения государств и всю научную доктрину, разработанную к сему моменту! Равно не стоит этого делать и в середине текста, все равно я вряд ли смогу запомнить и половину. Если по сюжету это необходимо, посвяти меня в тайны постепенно. Если же необходимости нет, то и вовсе выкинь из текста подробности! Профессор конечно создал три эльфийских языка, но он ведь не заставил меня их выучить, чтобы прочитать «Властелин колец»! 6). С другой стороны если я прочитал уже пол книги, а герои по-прежнему занимаются непонятными делами и говорят непонятные слова, то я могу и бросить это неблагодарное занятие. Подумаю, что чужой на их празднике жизни и уйду утешаться другой книгой. Следуй мудрому правилу: рассказывай ровно столько, сколько нужно для понимания текущей ситуации, не больше и не меньше. 7). Не нужно пытаться объяснить мне каждую деталь, мир вокруг нас не спешит раскрываться до конца, всегда оставляя за собой тайну-другую. Стоит перенять это правило и для создаваемого мира. Пусть я никогда не узнаю, почему драконы раз в десять лет уединяются в горах или как феникс выбирает время, когда ему сгореть. Равно можно оставить без пояснений и некоторые обычаи, лишь бы у меня создалось впечатление, что ответ всё-таки есть, хоть мы его и не знаем. Мир, который не раскрыт до конца, манит к себе. К тому же нераскрытые секреты позволяют со временем к нему вернуться и написать продолжение. 8). Что касается героев, то первое правило: не нужно реализовываться за их счет! Возможно тебе очень досадили вечно пьяные электрики или соседи сверху, но это не повод подробно описывать как герой ставит на место и соседей, и электрика, и еще с полсотни всевозможных пакостных личностей. Попутно используя весь имеющийся арсенал оружия и способностей! Подумай хотя бы о том, что это мелко. Мелко даже для автора, не говоря уж о том самом эпическом герое. 9). Традиционно в произведении выделяют главных и второстепенных героев. Заметь, ключевое слово здесь — именно «героев». Возможно я перенесу парочку «картонных» персонажей, но не стоит устраивать театр одного актёра! Мне будет интересно узнать не только о трудном детстве главного сокрушителя тёмного властелина, но и о его спутниках. И, хоть в это сложно поверить, даже о эпизодических персонажах, встречающихся на пути! Не нужно также передавать все функции одному персонажу, то, что он лидер не означает, что он все делает сам, и уж точно не означает, что весь мир движется по его слову. 10). Кстати, в жизни ситуация «все вокруг дураки, один я умный» реализуется крайне редко. Позволь спутникам иной раз выручать героя, а то и просто быть умнее и сильнее! Также герой должен иметь достойного врага, в конце концов, зачем он нужен-то, такой великий и могущественный, если ему противостоит жалкий слизняк, неспособный сказать и слова в свою защиту? Центральная тема любого сюжета — противостояние. Будь то противостояние конкретному человеку или всему миру, самому себе или хитро ухмыляющемуся властелину тьмы. И не нужно облегчать героям жизнь! Пусть прорываются через превосходящие силы противника, висят на волоске от гибели, стараются найти себя в мире, в общем, всячески доказывают, что достойны награды. Враг должен быть либо близок по силе, либо сильней, — ты ведь не группу детишек на прогулку вывел… 11). Облегчать героям жизнь не стоит и в повседневных делах. Я, как обычный человек, порой страдаю от жары и холода, меня кусают комары, периодически мучает голод и жажда. В списке проблем числятся также: запачканная одежда, подвёрнутые ноги, насморк и прочие прелести жизни. Надо ли уточнять, что я эгоистически хочу, чтобы и герои книги испытывали что-нибудь из этого списка? На самом деле я просто не могу поверить, скажем, в людей, весело прогуливающихся по дремучей чащобе, как по дачному участку. Кстати, не стоит упускать из виду и то, каким образом герои добывают себе пропитание. Если им его только что в руки не всучивают добросердечные крестьяне, то я заподозрю, что герои опустились до того, что их принимают за нищих… Причем до того жалких, что язык не поднимается послать куда подальше со двора. 12). Помни, автор, сколь бы не был герой силён, его могуществу и знаниям должен быть положен предел. И лучше, если он будет положен пораньше. Учти, скажем, что за десять лет стать лучшим фехтовальщиком, изощрённым в магии, да ещё и великолепным оратором, знающим сто языков и натренированном в подготовке дворцовых переворотов… Короче стать эти великим человеком за десять лет невозможно. Да и не нужно, зачем плодить рояли? Лучше лишний раз подумай над конкретной ситуацией и подбери решение, которое не потребует внесения дополнительного умения. И персонаж получится более живым. Совершенные герои порядком надоели, это, кстати, относится и к их внешности. 13). Еще один тонкий момент, надеюсь, ты понимаешь, что умения можно и потерять? Это на велосипеде один раз ездить научился, так уже не разучишься. Да и то мастерство потеряешь… А уж планету можно после векового перерыва и вовсе не создать. Так что пусть герой на досуге займётся, ну, хотя бы повторением неправильных глаголов драконьего языка! 14). Не стоит слишком уж стремиться к реализму. В фантастическом произведении он может быть лишь условным, т.е. события не должны противоречить друг другу. А на сколько они соответствуют реалиям мира — не важно. К тому же ни одно произведение не может похвастаться полным реализмом. Потому что такие произведения не выживают! Представь, что вместо красивых информативных диалогов придётся разбирать захламлённые всевозможными междометиями фразы, обсуждения дел на ближайшее время, скучных рассуждений ни о чем… А ведь из этого порой и состоят наши диалоги в жизни. Аналогично невозможно было бы описать ни одну сцену. Всё равно остаются условности, если ты опишешь всё, то это лишь утомит читателя. 15). Неловко даже как-то упоминать, но предыдущий пункт не означает, что нужно плюнуть на всякую логику! Внутренняя непротиворечивость должна соблюдаться строго и неукоснительно. 16). Что касается одежды… Даже в Древнем Риме честных женщин скульпторы изображали одетыми, а обнажёнными — проституток. Может всё-таки стоит накинуть на плечи бедной героини легкое платьице? В конце концов, женщина, которая одевается в трусы и просвечивающий топик, просто не уважает саму себя. А точнее ты, автор, её не уважаешь. Я конечно позабавлюсь описанием, но тебе в плюс точно не засчитаю. Кроме того, разлитый по тексту секс утомляет: меньше слюней, больше дела, автор! Лучше продумай, во что герои могут одеться, чтобы им было удобно в повседневных делах. Всё равно я не слишком верю, будто эльфийская сеточка может согреть в тридцатиградусный мороз. 17). К вопросу об эльфийской сеточке, сколько можно заимствовать одни и те же образы? Бесконечно кочующие из одного произведения в другое эльфы, орки и прочая живность уже порядком утомили. И не нужно отпираться, что они не такие же! Мы не на суде, а я не обвинитель, чтобы хвататься за букву закона. Будь честен сам с собой, тебе просто лень придумать новые образы. Именно лень, даже если тебе сильно нравятся эльфы. Существование за счет чужих наработок, без попытки создать свое, до добра не доведёт, так и останешься «автором средней руки». В лучшем случае… 18). Еще менее похвально заимствовать не из литературы, а из игр. Швыряние файерболов, наложение спелов, каст заклинаний — всё это достаточно убого. Игры изначально создавались лишь как некоторое приближение к действительности, на порядки меньшее, чем книги. И заимствуя образы из игр, ты обедняешь литературу. Её возможности шире! Вспомни магию из «Хроник Амбера», «Волшебника Средиземноморья», похождений сэра Макса, наконец, — это совершенно другой уровень. Особенно хочу отметить пристрастие к тасканию классов и рас: забудь само слово «раса»! Есть же слова «волшебный народ», да наконец просто «народ»! А представление менестрелей как некоторого класса вообще вызывает тоску. Неужели жизнь не интересней, чем набор игровых штампов? 19). Если придумываешь религию, то отнесись к богам серьёзно. Мне всё равно какими они будут, но читать очередной «шедевр» о том, как первый попавшийся человечишка, найдя артефакт, пошёл и «подкорректировал» богам лица, попросту скучно. Пусть с ними бьются равные… Кстати, с ними не обязательно биться. Понимаю, эта мысль кажется занудной, но их можно просто оставить в покое. 20). Будь внимателен к высказываемым идеям! Если уж ты написал книгу о том, что милосердие — удел слабых, то не надо потом отнекиваться, что просто пошутил. За слова нужно отвечать, даже если ты автор фантастических произведений. 21). Прекрати ржать, когда пишешь! Именно ржать, улыбаться еще ничего. По сегодняшней юмористической фантастике чувствуется, что развлекаются — авторы. Им явно очень смешно. Но беда в том, что чем больше смеётся автор, тем меньше смеха остаётся на долю читателя. Будь тоньше, вспомни, что юмор бывает множества видов. Кроме как глумиться, можно еще и иронизировать, например. Юмористическое произведение может вообще не содержать ни одной шутки, но быть смешным. Кстати, выдергивание табуретки из-под человека всё ещё считается дурной шуткой. 22). Помни и то, что юмора бывает много. Его бывает очень много! Сегодня хохмят все, это поветрие. Будь нонконформистом — будь серьёзен. Когда-то Лец писал: «Очень часто сатире приходится восстанавливать то, что уничтожил пафос.» Хорошей сатире — да. Но для такой сатиры нужен особый талант. Так что сегодня пафосу снова приходится восстанавливать то, что уничтожает юмор. Впрочем, не стоит увлекаться и пафосом, умеренность — благо. 23). Ещё раз про нонконформизм: прекрати бояться высказываться! Не нужно оглядываться на читателей, на наши вкусы. Когда писатель пишет не от души, это чувствуется. Если тебе очень хочется, можешь врезать мне по лицу, за хорошую книгу — прощу. Но не потакай мне! И уж тем более не потакай тем, кто ценит тебя лишь как очередную порцию мозговой жвачки. Не позволяй съесть себя, свои идеи и свои принципы. 24). Я порядком устал от книг, авторы которых всем довольны, всё приемлют и вообще предлагают жить всем в ладу и счастье. При этом они считают, что правильно и так, и этак. И даже вот так. И не нужно ничего объяснять, лишь бы все были правы! Ты такой же? Тогда учти, что твоя книга пройдёт как по маслу, но через год я о тебе и не вспомню. 25). Думай, думай и еще раз думай. Когда подбираешь эпитеты, когда формируешь сюжет, когда расставляешь персонажей. Не гонись за объёмом, но стремись, чтобы каждое твоё слово имело значение! Почитай, для примера, Пушкина, ты не найдешь у него ни единого пустого слова — они все к месту. Попробуй представить то, что описываешь. Получается? Хорошо. Потому что я буду представлять. Цени слово! Оно твой инструмент. Не дорого стоит мастер, халтурно относящийся к инструменту. 26). Не нужно многократно повторять одно и то же. Я не настолько глуп, чтобы не понять со второго, третьего и тем более четвертого раза! 27). Доказывай предложенные книгой идеи на деле. Протестуешь против садизма, так трижды подумай, перед тем как любоваться в тексте очередной сценой отрезания пальца. Требуешь не потакать своим страстям — прекрати описывать постельные сцены во всех подробностях на несколько страниц. Покажи пример! В противном случае я вряд ли отнесусь к твоим словам серьёзно. 28). Выстраивая отношения между влюбленными (а равно и между не очень), задумайся, стоит ли пихать их в постель при первом же проблеске чувства? Между прочим, ночью можно ещё и поговорить. Глядя на звезды. Такое забытое развлечение! Или настоящие мачо не разговаривают, а настоящие леди ложатся в постель при первой возможности? Прекращай измываться над героями, они не кролики. Позволь им сначала узнать друг друга, добавь романтики… Мне, как читателю, уже порядком надоели озабоченные герои. 29). Выдумывая очередного монстра, подумай, какое место он занимает в экосистеме мира. Если это здоровенная тварь, сжирающая одним махом несколько коней, то задайся вопросом: а что же она ест обычно? «А чем же они питаются, ежели, скажем, хоббита на закуску не подвернётся?» © Даже одна такая тварь за месяц выжрет всю фауну и сама подохнет от голода. Соответственно, либо где-то поблизости водятся не менее здоровенные травоядные, либо тварь после сытного обеда заваливается спать на несколько дней. Более оригинальные варианты приветствуются, лишь бы смотрелись логично. Тупой огнедышащий дракон, кстати, находясь в лесу, может стать источником пожара, да еще какого! Логично предположить, что для его огнеметания есть некоторое ограничение. Скажем, он не тупой. 30). Ты видел где-нибудь в природе, чтобы подземные жители имели плавники? Видимо, они им просто не нужны, согласись. Аналогично и тебе, автор, стоит подумать о назначении всех тех атрибутов, которыми ты наделяешь существо. Не обязательно детально и уж точно необязательно это прописывать, но какая-то логика должна быть соблюдена. Хорошо ещё, если у птицы обнаруживается здоровенный витой рог, в конце концов можно попробовать предположить зачем он… А вот житель пустыни, непрерывно выделяющий слизь по всему телу, — это уже совсем не смешно. Пожалей скотинку, она же помереть давно должна была от обезвоживания! 31). Насчет питания монстров, в жизни встреча с тигром или даже медведем вовсе не обязательно приводит к сражению. Просто потому что для хищников человек обычно не является приоритетной целью. Даже голод не всегда достаточная причина для нападения. И если не дергаться, не кричать и не убегать, то порой хищник просто проходит мимо. Охотой именно за человеком может увлечься, скажем, тигр-людоед — тигр, однажды попробовавший человечину и теперь жаждущий только её. Напасть хищник может также, если ранен или поднят во время спячки, если защищает детёнышей. Это стоит учесть. 32). Порой куда опасней хищников бывают «мирные» и «добродушные» травоядные. Помнишь анекдот про то, что носорог плохо видит, но при его весе это уже не его проблемы? Убегая от очередного хищника, не стоит прыгать под ноги носорогу. 33). Только в компьютерной игре можно свалить слона клинком, если долго бить. В реальности же такой герой вызовет у меня лишь хохот, дай ему хоть копьё в руки… Да и вообще, человечество изобрело столько замечательных орудий убийства, зачем зацикливаться на стандартном наборе «клинок, лук, меч»? Подбирай вооружение под конкретный мир и конкретную ситуацию. Это заметно разнообразит произведение, да и смеяться над героями мне придется меньше… 34). Следи за тем, что происходит с оружием. Стрелы имеют свойство заканчиваться, мечи тупиться, копья и щиты ломаться, топоры соскакивать с рукояти… А маг вполне может пролить на свои книги кружку Огненной Воды! И руки ему отрывать будет уже поздно. Конечно, велик соблазн заставить стрелы возвращаться самостоятельно, а прочее оружие сделать из вечной гномьей стали, но, как я уже отмечал ранее, не стоит облегчать жизнь героям. Кстати, люди тоже могут уставать, вряд ли у них получится без передышки махать мечом и расшвыривать врагов заклинаниями. 35). Если твои герои не совсем сумасшедшие, то они не станут, отправляясь в пеший поход, надевать тяжелую броню и прихватывать с собой всё оружие, что удастся нашарить в доме. С другой стороны, если уж тебе так хочется, чтобы они согнулись под гнетом металлолома, то почему бы не приторочить к спинам еще и по седлу? Вдруг в пути попадутся бесхозные лошади, как же без седла-то… 36). Некоторые люди более брезгливы, другие менее. Но в любом случае не стоит в каждой строчке выливать на читателя литры слизи и нечистот. Мне ведь может надоесть отмываться, и я пойду читать что-нибудь менее противное. Аналогично не увлекайся нецензурными словами. Не всё что написано на заборах заслуживает быть перенесённым на бумагу! Помни, что ты пишешь книгу, а не письмо старому знакомому Васе, который — так его и раз так! — задолжал немалую сумму. Мне не интересна демонстрация твоих познаний в могучей части русского языка. 37). С другой стороны не стесняйся назвать вещи своими именами, если уж понадобилось. Я постараюсь пережить то, что в тексте вместо слова «фекалии» ты напишешь «дерьмо». Лишь бы упоминание сего продукта жизнедеятельности действительно имело смысл. 38). Зомби и прочая поднятая нечисть — весьма колоритные персонажи. Я бы даже сказал, что они наделены особым «шармом»: пролежавший несколько лет в земле труп вряд ли хорошо сохранился, разве что его мумифицировали. И если герои с этим трупом мило общаются и только что обниматься не лезут, то я заподозрю нехорошее. Без всяких шуток, автор, заподозрю! 39). Неплохо продумать насколько поднятый мертвец соответствует умершему человеку. Скажем, у Лорел Гамильтон в цикле про Аниту аниматоры поднимали не человека, а именно тело, которое, впрочем, частично сохраняло человеческую память и даже вело себя как человек. А вот жрица Вуду в принципе могла поймать душу «в бутылку» и заставить её существовать в полуразложившемся теле. Но для этого она должна была присутствовать при смерти. А в твоём произведении, автор? 40). Вообще-то мертвецы могут служить источником тысяч заболеваний. Молчу уж про трупный яд… Так что если по твоему миру стаями бродят неупокоенные тела, позаботься объяснить почему живых все еще не косит, скажем, чума. И заставь некроманта мыть руки после работы, возможно, он тебе ещё пригодится! 41). Не делай нежить уж слишком сильной. Если твои вампиры не боятся солнечного света, плюют на крест и серебро, обожают соусы с чесноком и перекусывают осиновый кол на лету, то я непременно задамся вопросом: а почему они до сих не поработили людей? Скот удобней держать в загонах, оставляя лишь некоторое количество свободных для охоты. На крайний случай особо уточни, что они одиночки и не могут договориться между собой. 42). Пишешь про нежить, не забывай, что «тлен — это только лишь тлен». Вампиры, растящие потомство, и страдающие несварением призраки сделают сюжет оригинальней, но не логичней. Так что придется продумать объяснения для таких способностей. Исключение — только произведения, написанные в жанрах, заведомо не требующих логики. К пародиям и сюру никто придираться не станет… 43). Кстати, кроме излюбленных зомби, вампиров, призраков и оборотней, в народном фольклоре существовало немало другой нечисти. Я уж молчу о том, сколько можно придумать самостоятельно. Больше проявлений потустороннего мира, хороших и разных! Помимо того, что это просто приятно разнообразит мир, ещё и помогает создать атмосферу. Ну, что мы не знаем о вампирах? Разве что их любимый цвет… А вот чего ждать от новых монстров — это загадка. Нет ничего страшнее неизвестности. 44). К нечисти в народном фольклоре относятся так же наши милейшие друзья домовые, водяные, лешие, полевые и прочая братия. При этом подробности их проделок порой вынуждают пригладить вставшие дыбом волосы. Если отрешиться от образа домовёнка Кузи и водяного-мечтателя, можно легко насытить произведение самыми мрачными деталями даже без дополнительных затрат фантазии. Хотя конечно, если ты пишешь детскую сказку, то такой подход не для тебя. 45). Знаешь, всевозможные попытки выставить фольклорных персонажей в дурацком виде уже порядком приелись. Это уровень плохого юмориста, которому нужно зарабатывать себе на кусок хлеба, выступая, а мыслей у него нет и не предвидится. Вот и приходится выжимать из себя шутки по стандартным схемам. А что? Кто-нибудь всё равно посмеётся. Лучший юмор — это юмор проверенный годами. Одобренные многими поколениями остроты, многократно апробированные выражения лиц… Но, я надеюсь, ты, автор, ещё достаточно молод душой, чтобы не подавать своим читателям тухлятину? 46). Единицы измерений придуманы не просто так, и, коли уж ты их употребляешь, то старайся, чтобы они были уместны. Если выяснится, что герои прошли «небольшое» расстояние километров так в сто, я буду удивлён. Самую малость. Аналогично удивит меня двухметровый меч, вытаскиваемый из ножен за спиной, и герой, умудряющийся за секунду, пока летит стрела, произнести проникновенную речь. В мире много чудесного, но пусть это чудесное сочетается хотя бы по размеру. 47). Ещё любопытней читать события, когда время, похоже, протекает по сложным законам из той области физики, которая релятивистская. Герой неторопливо обходит монстра, пока тот решает нападать или не нападать. Или же другой герой часами не может заметить человека, сидящего рядом с ним, поскольку «не обратил внимания». Не обратить внимания можно в первые минуты… Создаётся отчётливое ощущение, что пока время одного движется вместе с нашим, время второго коварно изменяет скорость! Я уважаю Эйнштейна, поэтому не заставляй его лишний раз вращаться в своём гробу. 48). Единожды задав обстановку, не забывай о ней. Если в небе светит зелёное солнце, вероятно, свет от него тоже будет совсем не желтым и даже не белым. В жаркий летний полдень герой вряд ли станет носить тулуп и шапку-ушанку, даже если его корни уходят глубоко в Сибирь. Да и на девственно чистом столе не может по мановению руки появиться чашка кофе, если только в повествование не затесался колдун. Невнимательность к деталям может убить и самое прекрасное произведение. 49). Точно так же не следует забывать об уже произошедших событиях. Уверяю тебя, автор, крайне неприятно открывать новую книгу серии и с первых же страниц понимать: персонажи явно забыли что-то из прошлых! Ещё хуже, когда забывчивость проявляется в пределах одного произведения. Мне попадалась пара книг, где в решающий момент автор просто забыл о персонаже. Конечно, позднее он о нём вспомнил, но вопрос, где герой умудрился прятаться во время битвы, мучил меня не один день. Если не можешь запомнить всё происходящее, не стыдись перечитывать собственные тексты. 50). Кстати, не увлекайся продолжениями. Во-первых, если это для тебя первая книг, продолжение ты попросту можешь и не вытянуть. А во-вторых, все продолжения хороши ровно до того момента, как становятся плохи. Именно так. Не видел ещё ни одного автора, который смог бы написать на примерно одном уровне более десяти объёмистых книг в одной серии. Впрочем, не совсем так. Встречал и немало! Уровень у них был везде примерно одинаков: ниже плинтуса. 51). Кроме того, увлёкшись продолжениями, всегда есть риск навсегда остаться в одном мире Зациклиться и рано или поздно умереть как писатель. Но и это ещё не всё: с каждой следующей книгой развитие персонажей и мира неминуемо будет стремиться к максимуму. Однажды станет просто не о чем больше писать. И что же тогда, автор? С этого момента тебе придётся писать никчёмные книги, вырабатывая чистейший коммерческий продукт. Просто потому что фанаты будут требовать всё новых и новых продолжений. 52). Уточню ещё раз: без развития персонажей и мира полноценное произведение просто невозможно. Выйдя из пункта А в пункт Б герои должны чего-то достичь. Если же они будут уныло убивать одного мерзавца за другим, между делом добывая всё новые и новые артефакты, то довольно скоро книга наскучит. Я, как читатель, хочу чего-либо ждать. В самом крайнем случае хотя бы слов: «И жили они долго и счастливо. И умерли в один день. На утро после свадьбы». 53). Между прочим, а ты не задумывался над мотивацией героев? Я конечно понимаю, что приключения — это здорово, и любой уважающий себя персонаж душу продаст за возможность заглянуть в пасть дракону, сразиться с целой армией и пропасть в чёрной дыре. Но хотя бы для приличия попробуй подыскать причину посущественней. Собственная шкура во все времена стоила дорого. Вот ты, автор, готов бросить всё ради оборванца, сующего тебе под нос замусоленный кусок бумаги и вопящего о твоей избранности? Если да, то пора вспомнить, что курица в супе тоже была кем-то избранна. 54). Приятно на досуге сходить в театр. В том числе кукольный. Но когда верёвки привязывают не к конечностям кукол, а к их мыслям и поступкам, становится скучно. Определись наконец с характерами героев, а так же их социальным положением и взглядами на жизнь. Если героиня годами работает с всевозможными мерзавцами, вряд ли её можно напугать слишком грубым обращением или даже откровенным хулиганским наездом. Ну, а нежная робкая барышня, хлещущая виски из горла, — это уже и вовсе ни в какие ворота. Действия персонажей должны подчиняться хоть какой-то внутренней логике! В противном случае мне придётся сидеть на диете из картона. 55). К слову про картон, даже если ты знаешь такие умные слова как «психология толпы» и «квазиживой организм» — это ещё не значит, что группы людей более двух человек в твоём произведении должны действовать как единая личность. Т.е. тупо, примитивно, однообразно и попадая в ритм. В любой сотне из ларца, одинаковых с лица, найдутся отщепенцы, готовые отступить от партийной линии. Да и непрерывно скандировать по принципу «все как один» не выйдет. Одному срочно потребуется откашляться, другой спутает слова, третий маленько запоздает… А четвёртому просто надоест орать одно и то же на протяжении часа. 56). Я не самый умный человек, но и не самый глупый. Аналогично, хоть я и не знаю всего, но что-то определённо знаю и неплохо. Какой из этого следует сделать вывод, автор? Нет, не то, что мне захотелось похвастаться. Совсем другой вывод: меня сложно провести голыми декларациями качеств персонажа. Мудрец должен создавать хотя бы иллюзию мудрости, воин демонстрировать воинские навыки, а поэт писать стихи. Не обманывайся, кое-как срифмованные строчки стихами не являются. Если не хватает собственных мыслей и знаний, воспользуйся чужими, но только не описывай, как убелённый сединами философ с глубокомысленным видом изрекает: «Я постиг суть мира! Его надо класть, как бутерброд, колбасой на язык». 57). Профессионал — это звучит гордо. Многолетняя практика — не менее гордо. И в том, что зависит не от удачи, а от умений, он будет побеждать недоучку, как бы тот ни был хорош. Конечно же есть исключения, но даже очень большой талант без надлежащей огранки стоит недорого. Разве что он граничит с гениальностью… С другой стороны молодой специалист всегда может привнести нечто новое, оригинальное, до чего ещё никто не додумывался. Просто потому что смотрит на вещи свежим взглядом. Примитивные описания очередного новичка, с лёгкостью рвущего авторитеты в клочки (иногда в буквальном смысле), уже наскучили. Но если у тебя получится показать его гениальность и оригинальность, то я могу и переменить своё отношение. 58). Любопытно взглянуть и на самих профессионалов. Послушай, автор, ты уверен, что кто-нибудь сможет стать мастером клинка за год? Или за пятилетку пройти путь от оборванца до верховного главнокомандующего одной из крупнейших армий мира? Вот тебя бы заставить за полгода стать великим писателем, тогда сразу бы начал относиться к своим героям по-человечески. 59). С другой стороны, как ни похвально твоё желание в качестве великого мага представить тысячелетнего дракона или не менее тысячелетнего гуманоида с планеты Умамногонебывати, будь осторожен. А точнее: просто дай ему свободу. Не превращай в невменяемого инфантильного сопляка с огромной силой. Подобные создания столь утомили, что скоро их будут убивать при рождении. При рождении автора, я имею ввиду. Если хочешь посмотреть на хороший пример описания бессмертного, почитай хотя бы Желязны. Или мифы о божествах, если уж на то пошло… 60). Кстати, действие от первого лица всегда связано с небольшой проблемой. Ты готов описывать мысли и чувства героя, так сказать, прямо на месте? Практика показывает, что готов. Но она же показывает, что не получается. Давай для начала условимся хотя бы об одном: ты вряд ли сможешь говорить от лица человека, который лет на двадцать тебя старше. Впрочем, порой чудеса случаются. Может тебе не чуждо мастерство перевоплощения? Удиви меня. Но помни: не судят только победителей, всем остальным приходится несладко. 61). Сложности возникнут и с описанием другого пола. Если ты не слишком знаком с этим самым загадочным другим полом, то при написании опирайся хотя бы на серьёзную литературу, а не на анекдоты. Даже если это очень смешные анекдоты. 62). Я могу поверить и в гранату, не способную разбить взрывом бокал, и в гранату, разносящую в пыль целое здание. Единственное во что я не могу поверить, так это в гранату, разносящую здание, когда в нём находятся только отрицательные персонажи, но едва царапающую лицо, когда она падает рядом с положительным персонажем. То же самое касается ядов и прочих средств убийства и разрушения. Конечно, замечательно, когда главные герои неуязвимы и вообще все в белом, вплоть до зубных протезов. Но зачем же так откровенно подыгрывать? 63). Мода — дамочка капризная. Не говоря уж о развитии материалов и методов пошива одежды. Конечно, отправляясь в очередное увлекательное приключение, совсем не хочется думать о такой ерунде. Вперёд, на встречу подвигам! Но учти, автор, если твои герои из сорок пятого века нашей эры будут носить потёртые джинсы и кожаные куртки, я буду долго смеяться. Ещё дольше смеяться придётся, если герои будут из сорок пятого века до нашей эры… 64). Имена должны соответствовать эпохе и месту действия. А равно тем существам, кому принадлежат. С этим никто и не спорит, инопланетянин по имени Вася будет смотреться довольно странно. Однако это ещё не повод заставлять меня ломать себе глаза в попытке прочесть имена вроде Гртморврг или Оаиклилилихснфоиоатрк. Вот представь, что в разговоре со своим знакомым я решу похвалить твою книгу, кратко описав сюжет. Как только дойду до имени персонажа, так хвалить сразу и расхочется. Потому что сначала мне придётся месяц тренироваться произносить этого самого Гртморврга! Если уж очень хочется сделать имена непроизносимыми, озаботься короткими и понятными сокращениями. 65). К слову, ты, конечно же, не раз это слышал. И даже, наверное, сам не раз говорил. И вообще всё прекрасно знаешь… Но тем не менее: Перестань Писать Всё С Прописной Буквы! Рискну шокировать тебя, но слова путь, любовь, цель, идея, жизнь, смерть, странник и даже властелин тьмы — все пишутся со строчной. Руководствуйся священным правилом: минимум больших букв! 66). Знаешь, заимствование слов из другого языка для названий и имён — это и правда неплохая мысль. В мире существует масса красивых языков, в том числе и мёртвых. Выбирай любой, пусть произведение заиграет свежими красками. Ведь это же замечательно, однажды узнать что в твоём любимом произведении вот то и то переводятся так-то и так-то. А ты и не знал! Одна беда, почему ты, автор, из всех этих красивых языков выбрал английский? Причём по словарику для первого класса. Добро пожаловать в мир Ворлд, где в мрачном замке Даркастл живёт властитель Дез! 67). Порой хочется написать умную книгу. Или хотя бы такую, чтобы читатели, вроде меня, сказали: это умная книга. Для достижения подобной цели существует немало путей, например, вставлять в текст побольше умных слов. Но учти, считать остальных дураками — последнее дело. Фразу «они пролевитировали до самого нижнего яруса многоуровневого условно-трёхмерного искусственно созданного пространства и при соприкосновении с плоскостью, формирующей нижнюю грань параллелепипеда, оказались деформированными импульсом, возникшим в результате воздействия на них гравитационного поля Земли» я конечно переведу как «они шмякнулись о пол». Но дальше читать вряд ли стану. 68). Кстати, постарайся не ошибаться в терминах, коли уж ты их используешь. И дело не в том, что я зануда, просто после некоторых ошибок смысл полностью теряется. Вот к кому обращаться, скажем, в случае «метапсихоза»? К психологу, психиатру? Или лучше сразу пристрелить, чтобы не мучился сердешный? Пиши правильно, и тебя поймут: реинкарнация — это «метемпсихоз». 69). Даже не напрягаясь, я всегда назову более десяти. Более десяти религий, языков, стран, видов оружия, моделей машин и одежды, заболеваний и прочее, прочее, прочее… Хотелось бы, чтобы в твоей книге, автор, я тоже встретился хотя бы с минимальным разнообразием. Сложно поверить в огромный мир, управляемый одним правителем, с одним языком и скудной, почти ничем неприметной историей. Если же тебе нужен именно такой мир, то задумайся над причинами однообразия. Особенно это касается ситуации, когда описывается наше будущее. Подумай хотя бы об автомобилистах: как они будут жить в будущем, где есть лишь два вида машин, желтое такси и красная служебная? 70). Красота, возможно, и спасёт мир. Но кто сказал тебе, что горы однообразных эпитетов, расставленных к месту и не к месту, — это красиво? Мне в принципе абсолютно безразлично, поскользнулся ли герой на мокром полу или же на ярко-жёлтом, пахнущем старыми досками и клеем полу, на котором разлили свежее парное молоко, подогретое на медленном огне. Мне важно, что он поскользнулся. И, ради всего святого будь, осторожен в своей оригинальности! «Раскатистые посвистывания» и «колюще-омерзительные листья» могут надолго вывести из душевного равновесия даже самого стойкого читателя. 71). Шаблоны — это не стандартные ситуации, повороты сюжета или персонажи. Шаблоны — это твоя, автор, не способность оперировать стандартными схемами. Если вместо того, чтобы пропустить их через себя, отшлифовать под свой сюжет и аккуратно встроить в текст, ты просто ляпаешь их вкривь и вкось, результат не заставит себя ждать. Нет такой банальной ситуации, которую нельзя было бы представить свежо и оригинально. Есть авторское нежелание думать. Ничто не ново под луной, но если ты заставишь меня пережить происходящее вместе с героями, я прощу даже миллионного героя с тяжёлым детством и игрушками, прибитыми к потолку. Кстати, любовь, смерть, ненависть, героизм — всё это тем более не шаблоны, но вечные темы. Почувствуй разницу. 72). Аналогично с плагиатом. Для успешных, умеющих управляться со словами и ситуациями авторов имеется корректное и приятное слово «заимствования». А ещё можно сказать «реминисценции». Или просто «цитирование». Другое дело, если ты сошьёшь своё произведение из разодранных в клочья чужих, да ещё и белыми нитками. Тогда тебе долго не отмыться от обидного слова «плагиатор». Вообще, всё, что ты пишешь, может быть взято из любых источников, но я должен чувствовать твоё внутреннее понимание и согласие с написанным. Как сказано Сухаревым: «А песню подхватит любой, А песне найдётся работа, Покуда в ней нашей судьбой Оплачена каждая нота.» 73). Не занимайся рекламой в своём произведении! Апологетикой — пожалуйста. Но только не рекламой. Во-первых, это сразу чувствуется. Во-вторых, это мешает тебе писать. В данном случае совершенно неважно рекламируешь ли ты из-за денег, или же по любви. Любишь шоколад «Коркунов» или Макинтоши? Искренне рад. Но при чём тут я? Избавь меня от необходимости читать бессодержательные восхваления того или иного продукта. 74). Будь вменяем. Я понимаю, что Россия — великая страна и вообще «родина слонов». Но если в твоём описании недалёкого будущего одни лишь русские сохраняют подлинное величие предков, попутно прихлёбывая самую лучшую в мире водку, рубят шашками роботов, а шапками способны закидать вообще любого агрессора, то предупреди меня сразу. Чтобы я мог не читать, а просто вызвать неотложку, автор. Тебя вылечат, обязательно вылечат! 75). Да, и насчёт апологетики: «поэт в России больше, чем поэт». Ещё помнишь эти слова? Они по-прежнему верны. Думай о том, кому ты в своём творчестве воздаёшь дань поклонения, а кого стремишься опорочить. Думай не потому, что тебя не станут читать. Отнюдь, станут. Просто однажды ты можешь понять, что прославлял для красного словца убийцу и последнего подонка. Книги приходят и уходят, а тебе с этим жить. 76). Писать можно по-разному, стилей много. Но коли уж выбрал один из них, то старайся придерживаться его повсеместно. Чтобы абзац не заканчивался базарной бранью, начавшись возвышенными оборотами. Мало того, что я не успеваю толком настроиться и как следует распробовать текст, так ещё в итоге и суть оказывается размытой. Толи повествование о героях, толи драма о дне жизни, кто разберёт! Если же всё-таки хочешь использовать разные стили, то старайся разнести их в разные участки текста. Чтобы они не пересекались уж совсем явно. 77). Кстати, аккуратней с приведением текста к «правильному литературному». Причёсанные и напомаженные фразы смотрятся, конечно, симпатично, будучи поставлены в ряд, но для практической деятельности они мало пригодны. Сегодня слова «неплохой литературный язык» означают лишь то, что тебя, автор, можно читать и не морщиться, а также то, что ничем ты не отличаешься от десятков, если не сотен, таких же литераторов. Писать на этом «неплохом» может любой культурный человек, немного набивший руку. Играй со словом! Не бойся его! Да, возможно несколько раз разобьёшь, зато научишься в итоге писать по-своему, с особым авторским шиком. 78). Если уж описываешь мир с законами физики, близкими нашим, то знать сами законы — крайне полезно. Скажем, чтобы не заставлять бедного героя пережидать ядерный взрыв в ящике из чугуна. Конечно, всегда можно сослаться на условности литературного произведения и воспользоваться вынужденным молчанием оппонента, чтобы уйти. Молчанием — потому что человек просто не найдётся, что ответить на такую наглость. 79). Все загадки и интриги в произведении, особенно если оно является детективом, не должны разгадываться мной через пять минут после появления на страницах. Если я настолько умнее героев, то какой смысл читать про этих глупцов? Выдумывать подлинно сложные тайны и при этом не делать сюжет наигранным конечно сложно, но лёгких путей к читательскому сердцу никто и не обещал. В крайнем случае, просто не выдавай мне всей информации, тогда я не смогу ничего понять до конца книги. 80). Фантастика- это всего лишь литература, в которой используются специфические приёмы. А вовсе не те книги, в которых герои идут бить кому-нибудь личико, прикрываясь загадочными артефактами и не менее загадочными целями. И не те книги, где происходит контакт с инопланетянами. Потому что все это суть частные проявления фантастики. Будь оригинальней, за века существования человечество выдумало немало сюжетов и жанров! Фантастикой может быть и драма, и комедия, и трагедия, и фарс. Фантастическим может быть сюжет детектива, любовного романа, философского размышления, героического эпоса, психологического романа, приключенческой книги, притчи и даже газетной статьи. Фантастика может тесно соседствовать с мистикой, а может быть и далека от неё. Будь оригинальней! Ищи не то, как хоть немного разнообразить поход к очередной огнедышащей горе, а то, где ещё могут пригодиться фантастические элементы. Кто знает, вдруг очередной Базаров будет резать не лягушек, а огненных саламандр? 81). Не забывай, что не фантастикой единой сюжет полнится. Легко и приятно свести историческую загадку к прилёту инопланетян, которые всё решили в соответствии со своими планами. Ещё приятней объяснить проблемы в отношениях людей не культурными или мировоззренческими конфликтами, но несоответствием биополей, а то и видовыми различиями. Но ты слышишь, как вдалеке начинает печально поскрипывать старый рояль? Не подходи к нему слишком близко, deus ex machina не красит произведение. Не стоит делать фантастику сутью книги. Выдумка ради выдумки мне быстро наскучит. 82). Даже самые жестокие учёные, как правило, не проводят своих человеконенавистнических экспериментов без определённой цели. В противном случае это уже не учёные, а просто садисты. Аналогично с правителями, в сущности злобствовать и убивать — это очень утомительно, ты не находишь? Одно дело за завтраком насладиться казнью-другой и совсем иное непрерывно планировать и приводить в исполнение всё новые и новые мерзкие планы. Чего-то правитель всё равно должен добиваться. Ну, хотя бы власти во всём мире, если уж ничего другого не идёт на ум. 83). Известный факт, словарный запас Пушкина насчитывал более двадцати одной тысячи слов. Не хотелось бы придираться, но если в твоём, автор, произведении я не отыщу и сотни, то ты вряд ли меня заинтересуешь. Литература — не комикс и даже не фильм, не рассчитывай на моё снисхождение к убогости языка. 84). Любая книга имеет свой финал, точку в повествовании. И очень печально, когда в качестве финала используется нечто вроде: «Эээ… А вообще всё это было неважно. Настоящие события, знаете ли, происходили совсем в другом месте, а вся эта толпа просто дурью маялась». Покажи мне настоящие события, где бы они не происходили! Зачем мне нужны все эти упражнения в псевдооригинальности? То, что ты пишешь должно иметь смысл. Не так уж важно какой: раскрытие характеров персонажей, высмеивание пороков или просто проведение времени. Иначе зачем я стану читать твою книгу, чтобы в конце выяснить, что ты не знаешь чем закончить и кое-как лепишь финал из всего что подвернётся под руку? 85). Кстати, если ты пишешь серию книг, это не означает, что во всех кроме последней можно в конце бросить повествование на полуслове. Во-первых, продолжения я могу и не дождаться, во-вторых, это попросту нечестно по отношению к читателю. Восторженное поглощение бесконечного авторского потока сознания не входит в мои обязанности. И, коли уж я прочитал твоё произведение, позволь мне убедиться, что оно хотя бы условно законченно. 86). Финал может быть открытым. Но учти, открытый финал должен оставлять сюжет на додумывание, а вовсе не на непонимание. Проще говоря, если ты сам не представляешь, что же там будет дальше, зачем заставляешь представлять читателя? Суть открытого финала должна быть в твоём нежелании выкладывать завершающую часть произведения, а вовсе не в попытке спихнуть свою работу с больной головы на здоровую. А тем более на не менее больную. 87). То, что ты находишься в безумном восторге от персонажа, ещё не означает, что я буду в таком же. И ещё меньше это означает необходимость оправдывать любые его действия. Упырь, коллекционирующий трупы, как ни крути, не может быть чист и прекрасен. Если только ты, автор, не иронизируешь. Любить персонажей надо, но ведь не слепо! Позволь им просто быть такими, какие они есть. 88). Признаться, не понимаю, зачем декларировать, что герой хороший или плохой, грубый или вежливый, любит мороженное или кричит от ужаса, завидев рыбное блюдо. Разве я досье читаю? Просто покажи мне всё на примерах. Если грубый, пусть пошлёт пару раз кого-нибудь. Если плохой, пусть отберёт у ребёнка мороженое. Ну, а крик от рыбного блюда и вовсе несложно продемонстрировать. 89). Любовь конечно зла. Иногда даже очень зла! Но всё-таки не торопись описывать влюблённых гоблина и эльфа. Равно сомнительна неожиданная вспышка чувств между разумными мхами с планеты Плантания и зебровидным гуманоидом с Загонса. Во всяком случае основываться эти чувства будут вероятно не на внешних данных, разве что ты описываешь редких извращенцев. Кстати, дети в виде поросших мхом зебр — это весело. Но как ты представляешь себе процесс?! Я уж молчу о несовместимости хромосом и о том, что у кого-то этих хромосом может совсем не оказаться. 90). Инопланетяне прилетают, чтобы захватить нас. Инопланетяне прилетают, чтобы привести нас в лоно высшей цивилизации. Инопланетяне мирно сотрудничают с нами. Всё это было сотни раз, нет, я не против, но почему ты решил, что мы вообще им интересны? Или что мы хотя бы способны их понять? Подумай над тем, что внеземные формы жизни потенциально могут быть самыми разнообразными, о том, что мы слабо представляем, что же такое разум. Не призываю тебя совсем отказаться от приведённых выше вариантов, но возможно ты придумаешь что-нибудь более интересное. Я, как читатель, это оценю. 91). Мне невыразимо интересно читать третью страницу описания блокнота. Особенно мне понравились те четыре абзаца, которые касались правого нижнего уголка. Да-да! Металлического, с любопытной виньеткой! А пассаж о впитываемых бумагой чернилах заставил меня плакать… Нет, серьёзно, я рыдал. В бессильном желании тебя придушить! Автор, не увлекайся описаниями. Честное слово, мне абсолютно безразлично как выглядит третья вазочка на полке у самого потолка в доме, в который герой зашёл напиться воды. 92). С другой стороны, описания в духе «мы вошли в дом, попили и вышли из дома» меня тоже не впечатляют. Особенно, когда в таком стиле написан весь текст. Подобное в личный дневник стыдно помещать, не то что в книгу. 93). В исследовательские экспедиции, надо думать, не берут уж совсем клинических идиотов. Стало быть они явно обладают базовыми необходимыми навыками. И хотя бы минимально укомплектованы. Если в первый же день выясняется, что врач не знает как лечить простуду, а радист не может включить передатчик, то это повод задуматься о вменяемости тех, кто их послал в поход. Аналогично любые исследование с риском для жизни не будут проводиться, если поблизости нет хотя бы самого плохонького доктора. Да и миллионы на разработку никто человеку не выделит, если он пришёл с улицы с чертежами, кое-как начирканными на салфетке. 94). Ты пробовал хотя бы неделю поблуждать по тайге? А выжить в чужой стране, не зная ни языка, ни культуры? Тогда почему считаешь, что обычный горожанин, попавший в иной мир или в прошлое нашей земли, не только выживет там, но ещё и с лёгкостью чего-то достигнет? Я вот предполагаю, что единственный шанс для него — это встретиться с людьми, которые его ждали. Тогда ему помогут, а в случае непроходимой глупости — по меркам того мира — ещё и по шее дадут, чтобы учился быстрее. С попаданием в будущее тоже не всё гладко, но заметно лучше. 95). Соглашусь с тем, что технологии не обязаны развиваться равномерно, успехи ядерной физики могут и не сочетаться с успехами в генной инженерии. Однако, если на обычном запорожце герой может легко увернуться от снаряда летающей тарелки инопланетян, превосходящих человечество на несколько порядков… То на лицо явное неумение инопланетян делать системы наведения. Зачем же их так обижать, несчастных? С другой стороны, если человечество в будущем нашло способ дешёвой и доступной телепортации, то неудивительно, что прочие виды транспорта перестали развиваться. 96). А как быть с популяцией? Если описываешь бессмертный народ, у которого постоянно рождаются дети, попробуй посчитать, через сколько лет они покроют всю планету сплошным слоем. Возможно, довольно скоро. И обратное, если люди очень быстро умирают, а детей мало, почему они до сих пор не вымерли? В контексте численности любопытно взглянуть и на ужасные злодеяния. Репрессии, уносящие миллионы жизней, в маленькой стране могут уничтожить население меньше чем за десятилетие. Это уже мир самоубийц, право слово. 97). Кстати, героев, стремящихся свергнуть правителя, в фантастике хватает. А вот героев-правителей, стремящихся защитить свою страну от кровавого бунта, заметно меньше. Понимаю, исторически больше сочувствия вызывают борцы с властью, которая, как известно, всегда суть зло. Но подобная однобокость вызывает вопрос: а чем же свергающий властителя герой лучше этого властителя? Вот Профессор хорошо помнил об этом вопросе, недаром в его книге есть слова: " В руках государя целебная сила". А что скажешь ты в оправдание своего персонажа? 98). Любопытно, а откуда в твоих мирах люди берут ресурсы? Чтобы построить целый космический флот, нужно немало материалов и труда. А теперь представь, что в случае затяжной войны приходится ремонтировать старые корабли и постоянно строить новые. Тут вопрос уже не в деньгах, а в том, чтобы эти самые материалы вообще можно было найти. Истощив свою планету и несколько соседних, придётся искать ресурсы в других уголках космоса. А ведь их ещё доставлять нужно, что само по себе является расходом ресурсов. Несколько тысячелетий могут оставить космические империи без средств к существованию. Космическая эра закончится и всё вернётся к уровню первобытного общества. 99). Если уж решил вступить в полемику с произведением другого писателя, то помни, что вступаешь на ринг. Даже если ты напишешь неплохую книгу, но она будет заметно хуже книги оппонента, ты проиграл. Фанаты не простят тебе оскорбления, а прочие «тявканья Моськи». Ты ведь не пойдёшь в жизни доказывать толпе бритоголовых парней, что они придурки, а ты весь в белом? Вот и в литературе не надо кидаться на столпы, во много раз превосходящие тебя по силе. 100). Когда пишешь предисловие, прошу, останься ироничен по отношению к себе и скромен. Великим Писателем с большой буквы «п» ты станешь после того, как я прочту книгу и скажу: «О, да! Это гениально!» А до тех пор твоё самомнение лишь насмешит меня и лишний раз настроит против. Давай оставим твоё величие втайне. Совсем ненадолго. Буквально до того момента, как я перелистну страницу и с головой погружусь в созданный тобой мир. Ну, а пока этот благословенный момент ещё далёк, всё что я могу — это искренне пожелать тебе удачи. Что я и собираюсь сделать. Удачи, автор! © Садовников А.

Как стать писателем - 25 практических советов

Как стать писателем? 1. Уделите пристальное внимание окончанию глав, это важные места произведения. 2. Разместите пред своим рабочим местом шпаргалку и постоянно обращайтесь к ней — это поможет совершенствовать ваше мастерство писателя. В шпаргалку внесите все ваши промахи, которые вы допускаете, как писатель, возможно, просто увлекшись сюжетом и те особые литературные приемы, которыми вы намереваетесь наделить свое произведение. 3. Запомните! Ключевое слово всегда ставилитератся в конце фразы. 4. Вы — создатели виртуальных реальностей! Сейчас очень модно говорить к месту и не к месту о виртуальной реальности, при этом всегда имеется в виду нечто навороченное, с массой сложных приборов, человек находится чуть ли не внутри суперкомпьютера, весь опутан проводами, почему-то именуемыми чипами, видимо, для эффектности, проводов масса, хотя я уже сейчас пользуюсь беспроводной клавой и бесхвостым грызуном, словом, почему-то все мы, давно живя в виртуальном мире, все еще имеем его на других планетах. Книга — тот же виртуальный мир, мы погружаемся туда, прекрасно понимая, что на самом деле рыцари короля Артура были грязными оборванными дикарями, а не нашампуненными красавцами в полных рыцарских доспехах XVI века, в костюмах от лучших дизайнеров, с идеально ровными и белыми зубами, разговаривающими так, как нужно писателю, то есть вам, а вовсе не «по правде», как требует дурачок… не стану называть его имя, вы сами его знаете, у каждого из вас есть такой прилипчивый придурок. Повторяю, читателю совсем не важно, как было «на самом деле», он охотно включается в созданный вами виртуальный мир, принимает все правила игры, не обращает внимания на анахронизмы, ведь это игра, социокультурная игра, а натурализмом он и в реальной жизни обожрался, он ему осточертел, достал, он охотно принимает ваш придуманный мир!.. Читатель жадно воспринимает действие, следит за оживленным диалогом, сопереживает, хотя и понимает наигранность некоторых сцен, ненатуральность поведения: «в жизни так не бывает!» — однако он не хочет, чтобы вы изображали так, «как в жизни», он требует, чтобы вы создали для него интересный виртуальный мир! Как стать писателем? Создавайте миры… интересные. Захватывающие. В которых интересно жить. В которых вы станете лучше. Все остальные требования — мусор. 5. Настройтесь на долгий и упорный труд. Тем, кто его выдержит, можно ну почти что гарантировать, что будут и большие тиражи, и большие деньги, даже очень большие, и признание, и просьбы дать интервью для ведущих изданий планеты. 6. Пишите, сколько сможете. То есть побольше. 7. У вас всего два пути в литературе. Как, впрочем, и в жизни. Либо вы работаете над собой, становитесь ценностью, и тогда к вам бросаются все менеджеры с просьбой почтить своим присутствием их фирму, либо сразу же начинаете завязывать связи с «нужными людьми», льстить им (читайте Карнеги), кланяться, носить в зубах за ними тапочки, смеяться их шуткам, подставлять свой зад, делать вид, что все это вам очень нравится, вы просто в восторге… а не посмотрите ли в перерыве между актами мою рукопись? Сразу скажу, что по первому пути идет меньше одного процента искателей, по второму — абсолютное большинство. 8. Читатель должен видеть себя, любимого Читатель хочет сопереживать. Потому главного героя надо наделить либо теми качествами, которые есть у самого читателя, либо же, что намного действеннее, теми, которые он хотел бы иметь. Особенно это удобно в фантастике и фэнтези. Там автор наделяет героя способностью читать мысли, сверхсилой, неуязвимостью или еще чем-то, а то и всем сразу, затем выпускает в мир удивлять соседей и соседскую Люську, что до этого дня не обращала на него внимания. 9. Поучать, развлекая. Иначе не получится. Иначе можно только развлекать, а это уже не литература. Клоунада-с! 10. Не только большой роман, но и повесть, рассказ, даже юмореску можно писать кусками: хоть с конца, хоть с середины! 11. Как сделать чтобы получился интересный герой Нередко молодые авторы спрашивают: почему у них хорошие герои получаются такими неинтересными, а всякая дрянь — ну просто картинки? Если бы только у одного, а то у всех та же беда… Мне кажется, что я говорил раньше, но это было давно, несколько лет назад, так что повторю. Одно из обязательных требований литературы — не отождествлять себя с героем. Не влюбляться, что свойственно всем начинающим писателям. С холодной беспристрастностью выбирать только то, что надо для интриги, сюжета, обрисовки образов. 12. Сколько в русском языке времен?.. А двадцать девять не хотите? Как стать писателем. Вдогонку, раз уж речь зашла о таких мелких кирпичиках, то вскользь упомяну о таких тонкостях, что будут доступны вам много позже. Много-много позже!.. Всего несколько слов о временах, которыми писатель должен уметь пользоваться лучше, чем депутат или член правительства. Взглянем на прошедшее время. Итак: Прошедшее длительно повторяющееся, давно прошедшее: хаживал, куривал, любливал, пивал… Записали?.. Дальше — непроизвольное мгновенное энергичное: приди. Запоминайте, запоминайте, можно и выписать, потом будете пытаться применить… Императивное — приходил, результативное — пришел… Прошедшее время может быть как совершенного вида — махнуть, так и несовершенного — махать. Записали? Есть непроизвольное — и махни, произвольное — мах… рукой, к примеру. Давнопрошедшее — махивал, начинательное: ну махать… Многовато? Да, начинающему это ни запомнить, ни использовать. Я это только для того, чтобы поняли: я вам пока что предлагаю только базовое. И то, чувствую, у многих голова пухнет и тоска зеленая в глазах. И все симпатии к этим, которые так хорошо и сладко поют, что учиться писать не надо, это само… Ладно, для тех, кто еще может учиться: Из настоящих времен стоит упомянуть пока что не больше двух: общее — планеты обращаются вокруг Солнца, Вселенная расширяется, и тому подобное, и активное — она красит губы, орел со мною парит наравне, а из будущего тоже пару времен для начала, но на самом деле русский язык очень богат, времен в нем двадцать девять… Итак, совершенное — махну, несовершенное: буду махать. Еще раз предупреждаю, это уже филигранная доводка, на которую мало кто решается. Мало у кого остаются силы и время… а надо еще выдержать давление издательств, родни, читателей и особенно пустого кармана!.. Понимаю, почему у вас такие вытаращенные глаза. Никто никогда, ни в школе, ни в вузах не говорил вам, что в русском языке времен больше, чем эти школьные три: прошедшее, настоящее и будущее, а здесь я столкнул вам на головы такую лавину! 13. Деление на жанры Как известно, кроме таких слов, как «проза», «поэзия», «фантастика» и другие, встречаются и такие вроде бы понятные, как «комедия», «трагедия», «драма». Почему вроде бы? Разве с самого начала не понятно? Еще со школьной скамьи застряли между ушей эти названия. Что-то даже навязло в зубах, несмотря на нелепость определений. Но в чем разница между этими жанрами? Понимаю, велик соблазн сказать, что комедия — когда смеются, драма — когда страдают, а трагедия — когда погибают! В смысле, главные герои, а мелочь вообще не в счет. Да еще желательно, чтоб погибали в красивых позах и с высокими словами на устах. Я сам учился по таким учебникам, и сейчас ничего в них не изменилось. Бред, бред полнейший. Из той оперы, когда опрятная домохозяйка в ужасе называет трагедией, если разобьет чашку. Увы, герои могут погибнуть все, но это еще не трагедия. Но… что тогда трагедия? А трагедия — когда обе стороны правы! 14. Теперь, к слову, о литприемах профессионала. Каждый со временем обрастает любимыми, но я назову наиболее характерные, самые простые и в то же время самые надежные. Не забывайте про них, они делают сухое изложение живым и образным. К примеру, простое сравнение. Можно, к примеру, долго и подробно описывать нос своего героя, а можно написать коротко: «как у пеликана», «как у поросенка», и у читателя сразу возникают определенные образы. С этим приемом соседствует еще один: преувеличение. Понятно, что не бывает у людей пеликаньих носов. Не бывает и человечьих такой длины. Даже вполовину пеликаньего не найти! Но все же сразу возникает образ человека с длинным вытянутым рубильником. 15. За века уже было найдено золотое число персонажей. Один — хорошо, здорово, можно выписать со всех сторон, внимание читателя не будет потеряно. Недостаток — надо держать только в населенных пунктах, дабы могли свершаться диалоги. Двое — уже лучше, могут общаться друг с другом, даже при переходе через пустыню или дремучий лес. Правда, общение несколько линейное: вопрос — ответ. Трое персонажей — прекрасный вариант: в памяти держатся все три с легкостью, зато общение приобретает объем. Четверо — тоже прекрасно, читатель все еще держит в памяти четыре образа, но уже малость труднее выписывать их автору. Пятеро… гм… трудновато. А уж шестеро так и вовсе… если не провал, то непрофессионализм! По-вашему, откуда все это: три мушкетера, три богатыря, три солдата Киплинга, три медведя, три поросенка?.. Нет, религия здесь ни при чем, даже Троица стала троицей, а не двоицей или четверицей только потому, что безымянный писатель четко понимал этот закон, который я вам выкладываю на блюдечке. С четверыми уже потруднее, разве что трое мушкетеров с примкнувшим к ним гасконцем. С пятью совсем туго! Думаю, вы мало вспомните героев, где пятеро. Нет, не пятеро персонажей, не надо называть романы Васи Пупыркина, я имею в виду пятерых героев. А уж шестеро… Совет старого крокодила: не умножайте ни героев, ни событий без острой необходимости. Лучше один эпизод расписать ярко и красочно, чем сказать о трех скороговоркой. Лучше повести одного-двух-трех героев, но описать их всех, наделить жизнью, чем перечислить сотню крутых бойцов, которые будут отличаться только по именам. 16. Имена должны быть не только разные, а… очень разные. К примеру, за фамилиями: Ноздрев, Собакевич, Коробочка, Плюшкин, Хлестаков — явно вырисовываются и разные люди. А вот другие примеры: Иванов, Петров, Сидоров, Ерофеев… При всей разности они кажутся одним человеком. Как и — Гордон, Диксон, Рольсон, Пальсен, Ульсон… Или имена каких-то фантастических персонажей: Ультанахбегуэ, Эльтуганхкегеке, Онтакрукегекеза, Куоткугакабе и так далее. То есть имена должны быть разными даже по визуальному ряду: длине, разным окончаниям, ударениям 17. Да, все мы пишем гусеницами. Но это не значит, что их нужно оставлять. Вот только что написал фразу «Олег начал присматриваться к деревьям, нахмурился, посмотрел по сторонам, затем пустил коня в чащу» («Возвращение короля»). Это нормально, у всех так пишется. Плохо, что абсолютное большинство в таком виде и оставляет. Если убрана гусеничность, сразу выдающая малограмотность автора, и появился взгляд с трех точек, что придает любой фразе объемность. 18. Самое важное, над чем должны работать, это новизна темы, идей или хотя бы образов. Образ — на последнем месте, понятно, тема или идея важнее, но все же как трудно найти новый образ! Зато когда найден и удачно прописан, то достаточно произнести лишь слова «Обломов», «Отелло», «Дон Кихот», «Дон Жуан», чтобы сразу встали образы во всей титанической мощи!.. Человека можно назвать хоть лодырем, хоть обломовым, всяк поймет, что имеется в виду. А сколько прекрасных образов, с точки зрения профессионала, вывел Гоголь? Собакевич, Чичиков, Манилов, Плюшкин, Хлестаков, Коробочка, Тарас Бульба, Хлестаков… 19. Совет: сорняки удобно убирать, когда «не пишется». Все равно ведь время идет, текст стоит, как примерз, а взгляд скользит по строкам, абзацам, там и сям цепляется за шероховатости. Самое время исправлять, подчинять текст. А исправлять будет гораздо легче, если будете знать, что именно вымарывать. Там внизу как-нибудь соберусь и дам поразвернутее список слов-сорняков, которые надо убирать и убирать. Одному правилу следуй упорно: чтоб словам было тесно, а мыслям просторно! ©Кто-то из классиков. 20. Друзья вопреки поговорке правду не скажут. Всяк предпочтет сохранить хорошие отношения… Оценка ваших вещей должна быть анонимной. 21. Уэллс вошел в классику еще потому, что в каждой вещи было одно-единственное фантастическое допущение. «Человек-невидимка» — приключение ставшего невидимым в привычном реальном английском городке. «Война миров» — марсиане высаживаются в Англии… и все. Больше фантастичных допущений нет. Дальше страшная реальность. И так в каждом романе, рассказе, повести. 22. Засилье хеппи-эндов — хорошо или плохо? Хеппи-энды — чума нашего времени. Сплошь и рядом, везде и всюду торжествуют счастливые концовки фильмов, игр, книг, пьес. Что, собственно, и понятно: везде победила демократия, то есть ма-а-а-аленький меленький человечек, о котором так заботились Достоевский и прочие русские гуманисты. К власти пришел человечек с его меленькими интересиками, запросиками, потребностями. Трагедии уже ему недоступны, он искренне считает, что в литературе должно все изображаться «как надо». И все должно завершаться счастливой концовкой и нравоучением, что вот, мол, добро побеждает всегда, надо только за него бороться. 23. Совет: все же попытайтесь описать поход в булочную. Или не в булочную. Научитесь делать интересными бытовые сценки. И чтоб обходилось без крика, мата, рвания рубах на груди. В этих простых сценах заметнее ошибки, промахи, которые могут проскочить мимо сознания в динамичном боевике, но потом все же царапнут и оставят осадок. Если этим языком, настоящим писательским, напишете потом хоть боевик, хоть ужастик, хоть фэнтези — цены не будет такому произведению. И его никогда не забудут. Как не забывают «Мастера и Маргариту», «31 июня», «Властелина колец» и многие другие книги, написанные знатоками языка. Обходитесь без фейерверков в текстах. И без компьютерной графики. 24. Запишите: утверждение всегда сильнее, чем отрицание! Всегда. Не боритесь с этой закономерностью нашей психики, используйте ее. 25. Ориентируйтесь только на читателей! Еще раз: ориентируйтесь на читателей, на читателей, только на читателей! Вы должны завоевывать их, только их. Никто уже не помнит, да никого и не интересует, получал ли Булгаков или Олеша какие-то литературные премии, но «Мастера и Маргариту» и «Три толстяка» читают, читают, издают и переиздают, а вот множество лауреатов той поры так и остались сверхгениями и светочами только друг для друга в то недоброе время. Взято с http://www.litkniga.ru/

17 секретов успеха от Стивена Голдсберри

1. Никогда не оставляй свое самое лучшее напоследок. Раскрывайте себя незамедлительно, а потом посмотрите, что произойдет. Чем лучше начало, тем лучше продолжение. 2. Открытие абзаца, предложения, строки, фразы, слова, заголовка — есть начало важнейшей части вашей работы. Это задает тон и дает читателю понять, что вы командующий писатель. 3. Первая обязанность писателя — развлекать. Читатели теряют интерес с описаниями и абстрактной философией. Они хотят развлечений. Но они чувствуют себя обманутыми, если развлекаясь, ничему не научились. 4. Покажи, а не рассказывай или тенденциозно излагай. 5. Голос намного важнее чем картинка. 6. Произведение намного важнее чем что-либо. Читатели (и издатели) заботятся меньше всего об умении чем о содержании. Вопрос, который они задают не “Как вы достигли того, чтобы стать писателем?”, но “Насколько хорошо написано произведение?”. 7. Эти правила достаточно противоречивые. Такова природа правил в искусстве. 8. Все записи создают конфликт. Уделите качественное внимание оппозиции и хорошим строкам. Власть антагонистов должна равняться власти главных героев. 9. Часто переключайтесь. Пробуйте предложения разной структуры и типа. Создавайте хорошее сочетание повествований, описаний, экспозиций и диалогов. 10. Будьте осторожны со словом. Одно слово, как капля йода в галлоне воды, может изменить цвет вашего манускрипта. 11. Обеспечьте читателя завершением. В последних предложениях рассказа откликается что-то, что произошло раньше. Жизнь идет по кругу. “Если в первой вашей главе есть пистолет, то пистолетом заканчивается книга” (Эн Рул) 12. К концу работы, конфликт следует достичь некоего разрешения. Необязательно счастливая концовка. 13. Корректируйте, исправляйте. Вы никогда не получите хороший результат с первой попытки. 14. Избегайте чрезмерное использование прилагательных и наречий; доверяйте точности ваших существительных и глаголов. Глагольная форма: чем короче, тем лучше. Избегайте пассивной формы, клише и избитых фраз. 15. Будьте заинтересованы каждым предложением. Будьте лаконичными. Первый редактор Хемингуэя в Kansas City Star дал ему следующие правила: “Используйте короткие предложения. Используйте короткие абзацы. Используйте решительный английский. Будьте позитивными.” Позже Хемингуэй об этих советах сказал: “Это лучшие правила писательского мастерства, которые я когда-либо знал”. 16. Если вы можете быть неправильно истолкованы, вы будете. 17. Нет правил для того, чтоб хорошо писать. Тот, кто с успехом нарушает правила — является истинным художником. Но: для начала изучайте правила, практикуйтесь, доведите свое умение до мастерства. “Вы не можете перешагнуть то, что вы не знаете.” — Шри Нисаргадатта Махарай. Взято с http://www.litkniga.ru/

Пять советов писателю от Джорджа Оруэлла

1. Никогда не используйте метафоры, сравнения и другие стилистические фигуры, которые вы привыкли видеть в книгах. Конечно, в теории это звучит легко, однако на практике соблюдать это правило невероятно трудно. Все устойчивые выражения и знакомые клише сразу же приходят на ум и практически всегда выглядят уместными, благозвучными и выразительными. Но именно по этой причине их необходимо избегать. Эти выражения являются настолько “избитыми”, что уже, к сожалению, не вызывают необходимой для читателя эмоциональной реакции. 2. Никогда не используйте длинное слово там, где можно обойтись коротким. Стоит всегда помнить, что само по себе употребление где-либо длинных слов, как это ни прискорбно, не сделает вас эрудированным в глазах других людей, а в некоторых случаях может и вовсе вызвать негативную реакцию читателя. Кроме того, необходимо знать, что длинные слова сложны для восприятия и понимания. 3. Не стоит использовать лишние слова. Как говорил Эзра Паунд: “Классическая литература — это простые слова, заряженные глубоким смыслом.” Соответственно, каждое слово, которое не вносит своего вклада в смысл абзаца, является лишним, мешает восприятию и, разумеется, затрудняет понимание. Всегда помните, что краткость — сестра таланта. 4. Никогда не ставьте страдательный залог там, где есть возможность поставить действительный. Как ни печально, это правило весьма часто нарушается, что не красит тексты. Возможно, это происходит потому что очень многие начинающие писатели не знают разницу между активной и пассивной конструкциями. Запомните, что активная конструкция всегда гораздо лучше воспринимается, так как она короче и звучит убедительнее. 5. Никогда не употребляйте в своих текстах заимствованные научные слова и жаргон, если есть хоть малейшая возможность заменить их более понятным эквивалентом из родного языка. Старайтесь всегда писать для средних обывателей. В том случае, если аудитория ваших читателей состоит из высококвалифицированных людей, это будет своеобразный вызов. Не стоит давать излишних объяснений, однако всегда старайтесь помочь своему читателю как можно лучше понять то, что вы собираетесь до него донести.

Типичные ошибки

Критиковать, как известно, гораздо легче, чем делать что-то самому. Но раз уж мне представилась такая возможность, попробую обобщить самые частые ошибки и недоработки, что встретились мне на конкурсе. Пожалуй, самый частый и заметный недостаток многих рассказов — это отсутствие конфликта главного героя и четкой структуры произведения: экспозиции, завязки, кульминации и развязки. Многие авторы оправдываются: мол, а мы не хотели никакой кульминации, нам и так нравится, и никакого конфликта у нас задумано не было. И забывают одно "но" — такие рассказы, в лучшем случае, читать неинтересно. Ладно, когда есть просто красивая описательная картинка. Тогда это можно называть эссе, зарисовкой, мыслями вслух. Обидно бывает, когда придуман интересный герой, целостный мир с фантастическим допущением, и ждешь-ждешь, что с героем вот-вот случиться что-нибудь интересное, но не успеешь впиться глазами в текст, как вдруг бац — конец рассказа. И остается одно только разочарование. Представьте себе рассказ: "Вот Винни-Пух. Это симпатичный медвежонок, в голове у него опилки, он очень любит мед и сочиняет песенки-пыхтелки. А еще у него есть друзья Пятачок и Кролик. Однажды Винни-Пух и Пятачок пошли в гости к Кролику и там чудесно пообедали. "Далее следует тонкое романтическое описание процесса поедания сгущенки и меда". А потом Винни-Пух отправился домой, напевая песенку". Ну как, интересно? Теперь сравните с настоящим вариантом, когда Винни застрял в норе, и перечитайте свой рассказ еще раз. Очень хочется за героя переживать, а еще лучше — переживать вместе с героем то, что редко случается с нами в обычной жизни. Еще один из самых нелюбимых моих типов рассказов — это "поучения в диалогах". Запутавшийся в жизни главный герой встречает мудреца/колдуна/инопланетянина/сотрудника спецслубж/ангела/черта/смерть/говорящую птицу/лешего (нужное подчеркнуть), который его долго и нудно учит, как правильно жить. Вдобавок ко всему, понятия о том, "как правильно жить", у начинающих авторов часто наивны и просто кричат об отсутствии жизненного опыта. Для чтения морали есть родители и воспитатели. Одна из задач литературы — заставить героя и читателя задуматься и сделать выводы самому, а подтолкнуть его к этому должны события в вымышленном мире, а не унылые нравоучения. Только представьте себе сказку, в которой Знайка три страницы рассказывает Незнайке, как важно хорошо учиться и трудиться. Какие дети будут это читать? Но, конечно, события придумать гораздо труднее, чем написать нудную проповедь. Иногда авторы поднимают очень сложные вопросы, на которые нет однозначного ответа. Может ли быть жизнь одного человека важнее жизни другого? А если можно спасти целую жизнь одного ценой двух месяцев жизни другого? Очень печально видеть грубый и прямолинейный подход к подобным вопросам в попытке надавить на эмоции читателя. Еще Юрий Никитин писал, что "спасение детей и котят" в литературе — это как удар ниже пояса в боксе, запрещенный прием. Пусть это гарантированно выдавит слезу умиления, но автору тут нечего гордится литературным мастерством. Наверное, не стоит сразу браться отвечать на вопрос "быть или не быть". Начинать лучше всего с простых человеческих чувств и того, что хорошо знакомо. Многие рассказы с неплохой задумкой отличаются бедным, убогим и невыразительным языком. И, напротив, очень немногие могут похвастаться образностью изложения. И с этим же связан еще один недостаток — невнимание к деталям. Может быть и сюжет неплох, и язык легкий, но без ярких, говорящих деталей обстановки рассказ выглядит "голым", теряет кинематографичность. Учитесь замечать детали, которые рисуют в нашем воображении картинку. К примеру, на моей клавиатуре почему-то самая грязная кнопка — с вопросом. Наверное, я очень люблю спрашивать. Поверхность моего стола чуть шероховатая и местами пыльная, в комнате пахнет грейпфрутом, а из окна тянет холодной сыростью, и сразу понятно, что там, в темноте, идет снег. Если выключить компьютер, станет неожиданно тихо, и захочется включить его снова. Какая деталь может рассказать о вашем герое? Обратная сторона — излишнее количество деталей, которые не имеют никакого отношения к сюжету. То же можно сказать об излишних биографических изысках для второстепенных героев и углублений в историю города или еще какую историю. Если сам сюжет занимает две страницы, стоит ли описывать на четырех страницах фантастический мир? Грустно читать рассказы ленивых авторов. Такой рассказ выглядит так, как будто его писали два разных человека. Один абзац — просто отличный, емкий, эмоциональный, образный и лаконичный. А следующий — будто из школьного сочинения. Ничем, кроме лени как следует проработать весь текст, я это объяснить не могу. Наконец, последний момент, который несколько портит впечатление даже от весьма удачных рассказов — это предсказуемость развязки. Я понимаю, сделать концовку по-настоящему неожиданной действительно трудно. И даже не припомню ни одного рассказа, где окончание меня бы по-настоящему удивило. Тут совет можно дать только один — развивать фантазию и воображение. С другой стороны, есть рассказы, которые совсем не портит предсказуемая развязка. В заключение: нет ни одного автора, которому хотелось бы сказать: бросайте писать, это не ваше. У каждого есть свои сильные и слабые стороны, и хочется пожелать всем как можно больше работать над собой. На самом деле, все недостатки исправимы, и почти любой рассказ, не прошедший в финал, можно сделать намного лучше и интереснее. Несколько банальных советов: — любите конструктивную критику и помните: критикуют не вас, а ваше произведение; — учите матчасть: читайте книги по теории литературы и много хороших произведений; — верьте в себя и пишите от души: не о том, что теоретически популярно, а том, что трогает за душу лично вас.